Собеседник, N 3 январь, 1990г.
Андрей Крайний, Валерий Щеколдин (фото)
…В Ереване шел снег с дождем, и никто из прохожих не знал, ходят ли поезда в Нахичевань. Знали только, что по шоссе не проедешь: шлагбаумы с двух сторон. Поезд, абсолютно пустой, зияющий кое-где выбитыми стеклами, стоял на перроне. Билеты в кассе покупали только военные. Удивительно, но тронулся этот пустынный поезд по расписанию. А когда выбрались за город, остановился и с той поры уже безнадежно опаздывал. Опаздывал и я. События на советско-иранской границе, по сообщению ТАСС, начались 31 декабря. А в кабинете начальника погранотряда полковника Виктора Жукова я узнал, что первые митинги прошли еще в октябре.
Я не знаю, был ли растерян Жуков в тот последний день старого года, когда пятитысячная толпа ринулась на колючую проволоку. Сейчас он был раздражен. Наверное, и тем, что в штабе отряда, во всех его кабинетах, сидели приехавшие из Баку, Тбилиси, Москвы полковники и подполковники. Но что они могли посоветовать? Советовать надо было раньше, ведь в Москве за две недели до начала событий уже было известно: 31-го будут снимать «колючку».
Приехавшие офицеры жили в штабе, дети и женщины, привезенные с застав,— в медпункте. На глазах Жукова рушился привычный за десятилетия службы порядок вещей. Как тут было не раздражаться?
— Поезжайте на заставы, посмотрите сами,– сухо сказал он, прощаясь. Заставы стояли на месте. Была и граница — невидимая глазу, не ощущаемая рукой середина реки Аракс. А системы, контрольно-следовой полосы, пограничных вышек — не было. И это непривычно не только Жукову, но и мне, лишь несколько раз бывавшему на границе… Проволока здесь — с середины пятидесятых годов. До этого ее не было, и местные жители (что теперь-то скрывать) иногда ходили на ту сторону Аракса, в гости к своим родственникам — в Иран. А потом поставили проволоку. И, как сказал, горячась, Али Ахмедов, один из руководителей Народного фронта в Зангеланском районе: «Еще месяц назад я пальцем не мог показать в сторону границы и сказать, что там живет мой брат!»
…Сломав систему, народ вышел на берег Аракса. И с той стороны — тоже. Люди искали родственников. По словам ветерана войны Салима Садыкова (мы встретились с ним в Ордубаде на насыпи, у горящих столбов), Рагиба Абуталибова переговорила со своим дядей, семья Тагиевых нашла родственников, о судьбе которых не знала тридцать лет.
А что же пограничники? Они уговаривали. Сказать честно, в Москве меня это удивляло: какие уговоры, ведь за рекой — граница! Очутившись на месте, я понял — выстрелы, пусть даже вверх, могли привести к последствиям, о которых не хочется и думать.
Пограничники не стреляли. Бегать, прыгать, задерживать нарушителей — этому можно научиться. Мудрость и выдержка приходят не ко всем. У пограничников ее достало. Сейчас их оружие — слово, они подают местным жителям пример спокойствия.
Невозможно, по-моему, предсказать, как будут развиваться события, но в те дни, когда я был на границе, эмоции поутихли. И уже представители Народного фронта призывали народ не оскорблять людей в зеленых фуражках, не мешать, а помогать им, не ломать погранзнаков и пограничных вышек.
Сейчас многие из проблем, о которых говорили участники митингов в Нахичевани, решаются. Будет свободный доступ к кладбищу, оказавшемуся (как, каким образом?) за «колючкой», откроется для отдыха и Нахичеванское водохранилище. Упрощен будет и доступ к тем тысячам гектаров земли, что находятся за системой.
И все же не могу отделаться от мысли, что опять опаздывают те, кому опаздывать не положено, те, кто как бы живет вместе со своим народом и как бы служит ему. Ведь не сами установили пограничники эту «колючку» — с согласия правительства республики. Хотя, справедливости ради, надо сказать, что невероятно усложненный порядок пропуска людей для работы за системой — это целиком пограничное изобретение.
Я не могу оправдать действия тех, кто валил столбы, рвал кусачками проволоку: закон, даже если он плох, надо отменять законно, и варварство — не аргумент в споре.
В конце концов, не в проволоке дело. Не ее охраняют в Азербайджане пограничники — границу.
Им неимоверно трудно сейчас, но выходят на разрушенные контрольно-следовые полосы наряды, бегут собаки, опустив к земле чуткий нос, стоят дозоры. Нет системы — может быть, и не будет. Но есть и будет граница. Во всяком случае, до тех пор, «когда народы, распри позабыв…»
Андрей Крайний,
Валерий Щеколдин (фото)
Р. S. Когда материал был уже подготовлен к печати, из неофициальных источников я узнал о том, что девятого января в Нахичевани произошла перестрелка. Жертв нет. Данные эти не проверены, т. к. проверить их невозможно: связь с Нахичеванью устанавливается с трудом. По официальным же данным, полученным в погранвойсках, обстановка на этом участке советско-иранской границы десятого и одиннадцатого января не ухудшилась, есть некоторая стабилизация. Жители выражают пограничникам признательность за проявленную выдержку и мудрость.
