Упразднение автономии будет равносильно катастрофе

“Независимая газета”, 17 октября 1992г., пятница, N 201 (372)

Интервью председателя ВС автономной республики Аджария Арслана Абашидзе, взятое до проведения парламентских выборов в Грузии

Акакий Микадзе
ГРУЗИЯ

— Вас и основную  часть парламента Аджарии считают ставленника­ми Гамсахурдиа.

— Мне не впервые задают этот вопрос. Да, руководителем Аджарии я стал при экс-президенте, но и до этого занимал крупные должности. Был мини­стром бытового обслуживания здесь, затем первым замминист­ра этой отрасли в Тбилиси. Уди­вителен тот факт, что именно мне повсеместно задают этот вопрос, когда ставленники пре­зидента до сих пор работают на тех же местах. К примеру, те­перешнее руководство Респуб­лики Грузия. Разница между на­ми в том, что они пошли на конфронтацию с ним и их пути разошлись, а потом вновь вернулись к власти с помощью си­лы. Однозначное толкование личности Гамсахурдиа всем навредило, даже его сторонникам. Необходимо искать причины рас­кола политических сил самого «Круглого стола», который при­вел к расколу всей нации. Гово­рят, что наш парламент «из круглых», а какой он был раньше в Тбилиси? — тоже из таких.

— Так в чем все же причины раскола политических сил и все­го общества?

— Часто говорят, что империи разрушаются. Развал Советского Союза не мог не вызвать катаклизмы. Получилось, что открыли шлюз, и поток смёл всех и вся. Грузия имела огром­ный дефицит в деле правления государством. Пересесть с уличных митингов в депутатские и министерские кресла без соот­ветствующих профессиональных навыков равносильно тому, как если бы человека с улицы поса­дили за штурвал самолета. Были моменты, когда мое вмешательство в экстремальные ситу­ации приносили плоды. В период ГКЧП мне довелось принять участие в переговорах с тог­дашним замом Язова, генералом Шевелевым, который в тот же день открыто заявил у нас в Тбилиси, что Грузия будет поставлена на колени, если не под­чинится требованиям гэкачепистов. Тогда удалось его убедить применять силу, и танки не были введены на улицы Тбилиси. В парламенте тогда каждый думал в первую очередь о значимости своей персоны, а не об интересах государства. Было ясно, что здесь собраны люди с одной целью: перекричать друг друга. Я делал все, чтобы не присутствовать, не участвовать  в этом маскараде пустозвонства.

— Сменилась власть, но вы по-прежнему не бываете в Тбилиси, не участвуете в работе Госсовета.

— Критикуя имперские методы руководства, бездумно пе­ренимаем их сами. Это приведет к непредсказуемым послед­ствиям. Не учитывая свое мес­то в созвездии государств, мы шаг за шагом допускаем ошиб­ку. В Государственный совет мы долго не вводили своих представителей, потому что там нет должного механизма, который нужен для вывода из ситуации, в которой оказалась страна. Кол­лективное управление государ­ством равносильно ситуации, когда за одну баранку автобу­са ухватятся все пассажиры. Конечно, Госсовет — шаг впе­ред от военного совета, но нельзя сказать, что бразды прав­ления у него. Решения кабине­та министров в большинстве случаев несинхронны с деятель­ностью Госсовета. Учитывая ситуацию, надо набраться мужест­ва и найти формы, сосредота­чивающие всю власть в одних руках. Сегодня один человек должен взять ответственность перед историей и судьбой наро­да. В противное случае нас ожи­дает долгая длительная ночь с неизвестным итогом.

— В Грузии и за ее предела­ми отмечают, что, к счастью, гражданская война не затрону­ла территории Аджарии.

— Чрезвычайно было важно перенести акцент населения на созидание, на решение социальных проблем. Создали действенный исполнительный орган, который нацелили на решение этих вопросов. Именно в этот период, когда Грузия разделилась на два лагеря, все районы мы освободили от уплаты сельскохозяйственных налогов, оплаты  за землю, домовладение, а три горских района – от уплаты за электроэнергию, транспортные услуги.  Пополнив бюджет за счет использования новых механизмов, начали разумно тра­тить деньги. Поступили инвестиции извне. Определенные ва­лютные поступления пошли от батумской таможни. Начали выплачивать пособия инвалидам детства, одиноким матерям, пре­старелым, студентам и сиротам. Население увидело, что пришло правительство, занимающееся решение его проблем. Мы четко заявили: будем жить, как жили раньше наши предки, независимо от национальной принадлежности. За все предыдущие годы в голову никому не приходило вести теле- и радио­передачи на русском языке. Се­годня русская редакция каждый день вещает, она равнозначна грузинской. Есть желание начать вещание на других языках — на армянском, греческом. Немаловажную роль сыграли цивилизованные отношения с армией. Вопреки Тбилиси мы совместно отвечали 9 мая, 23 февраля, День пограничника и т д.

— Тем не менее в Тбилиси многие обвиняют вас и диктаторстве, называют даже феодалом, пашой. На ваш взгляд, где зарыта собачья голова?

—Нужна ли мне диктатура? У нас полная поддержка населения. Недовольны преимущественно снятые с работы, прорвавшиеся в прошлом люди или те, которые хотят навязать узкопартийные интересы. Да, я сторонник диктатуры, но диктатуры закона и законности, твердой власти, защищающей интересы народа. Оппонентам я неоднократно предлагал и предлагаю: вот вам конкретный участок — выбирайте и работайте, но, как правило, получаю отказ. Видимо, разрушать и критиковать легче, чем созидать.

— Вас обвиняют и в том, что вы вооружили население, находитесь в союзе с реакционными силами в Москве, с военным руководством.

— Когда над всей Грузией нависла опасность из-за разгула незаконных вооруженных формирований, а среди них — в основном криминальные элементы, созрела мысль — найти механизм, как защитить народ. Адимистративные органы так одряхлели, что не выполняли возложенные на них функции. Тогда я заявил по телевидению: «Если над населением Аджарии нависнет угроза, я дам разрешение на ношение оружия». Это прозвучало, как гром среди ясного неба — и так у многих оружие находилось. Мы сформировали добровольческие группы резервистов на помощь милиции, а некоторым — раздали оружие. Что касается вопроса, откуда оно, то скажу: пару раз нам удалось пресечь перевозку крупной партии оружия через нашу территорию, большая часть передана милиции. Сегодня народ совместно с милицией сам перекрывает подступы к селам, защищает себя. Пока розданное оружие никогда не поворачивалось против ближнего. У нас гораздо стабильнее криминогенная ситуация, чем где-либо и Грузии.

— Всплеск религиозного возрождения не оставил в стороне и Аджарию. До недавнего времени здесь ислам находился к полусонном состоянии, сегодня он начинает активно пробуждаться. И нас обвиняют в стимулировании этого процесса.

— Я счастлив тем, что ни один человек не может принести конкретного факта. Религиозного фактора противостояния нет, это выдумка. Мы впервые вернули здешним армянам григорианскую церковь, евреям – синагогу. Запланировано строительство православной церкви, так как у православных ее нет. Они проводят свои ритуалы в костеле. Кто-то очень хочет здесь разыграть религиозную карту, создав противостояние для разжигания местничества. Хотят натравить христиан-гурийцев на часть мусульман-аджарцев.

— Говорят, что Абхазия должна стать примером для Аджарии. Мне известно, что ставился вопрос: «заодно покончим с Аджарией».

— Если кому-то придет в голову полнять вооруженную руку на нас, то это будет сила, которая целенаправленно разрушает целостность Грузии и действует по указанию внешних сил, которые заинтересованы в создании хаоса. Это будет колоссальный взрыв с гораздо более трагическими последствиями, чем мы имеем в целом на Кавказе. Ставится вопрос: идеальна ли наша система автономий? Нет, но она сыграла огромную роль в истории и в сохранении целостности Грузии. Разговоры об упразднении автономии равносильны катастрофе. В апреле прошлого года распустили слух об упразднении статуса автономной республики Аджарии и сразу сюда пришли десять тысяч возмущенных людей. Тогда — безоружных.

— Как вы прогнозируете развитие событий в Абхазии?

— Заявление руководства Грузии о вводе войск в Абхазию с целью защиты коммуникаций можно оправдать, так как из-за ограблений потери были колоссальны. В свое время Шеварднадзе предпринимал попытку организовать охрану магистрали совместно с российскими военными, но они отказались. Надо было сделать это силами МВД и внутренних войск. В таком случае резонанс был бы другой и мы оградили бы население от конфронтации с армией. Мы изначально должны беречь авторитет армии как символа, защищающего государство. Но сегодня важнее рассуждать не о том, кто виноват, а как выйти из положения. Мы должны действовать так, чтобы оглядываться не только на себя, учитывая интересы и других государств, и наше геополитическое положение. Пусть простят мои предки, но они не всегда проходили правильную политику, и она приносила зло для народа. Когда перекрещиваются интересы стран Закавказья, неизбежно будет присутствовать Россия. Мудрость заключается в изучении этих интересов и в поисках способов и форм их решения на взаимовыгодной основе без войн и конфронтации. Без этого у нас не будет внутренней стабильности. Мудрый человек никогда не войдет в лабиринт, откуда будет трудно выходить.

— Как, по-вашему, должны строиться отношения между Грузией и Россией? Что выиграла или проиграла ваша республика, не находясь в составе СНГ?

— Выигрыша я не вижу. Если бы не присутствовал огромный фактор авторитета Шеварднадзе, нас не приняли бы в ООН и так быстро не признало мировое сообщество. Мне часто говорят, что я веду пророссийскую политику. Я хочу дружить со всеми, а не воевать. Если завтра Россия перекроет все поступления, кто будет решать проблемы нашего населения? Никто. Декларации Запада о помощи пока нас не насытили. У меня нет комплекса вывода войск. Для создлания собственных вооруженных сил необходимо, кроме огромного потенциала, и время, не говоря уже о создании учебных заведений.